Дружба в стиле 差不多

Сегодня Китай является одним из лучших друзей Республики Таджикистан. Одним из инвесторов в экономику Таджикистана. Насколько все так безоблачно, как кажется на первый взгляд, действительно ли Китай настолько хорош в своих намерениях, и не налагает ли эта дружба «вето» на дальнейшие взаимоотношения с Российской Федерацией. Своим мнением делится политолог Рахимов Абдукадыр.

— Абдукадыр Фарходович, сегодня мы наблюдаем ситуацию, когда Китай уверенно превращается в ведущего торгово-экономического партнера Таджикистана. Не создает ли это  риски для Душанбе, имею в виду, в экономическом плане?

— Любые отношения – риск. Особенно экономические. К сожалению, пока назвать безоблачными и тем более равноправными, такого рода отношения я не берусь.  Таджикистан был одним из первых в регионе, кто стал осваивать предлагаемые Пекином финансовые ресурсы. Процесс пошел особенно активно с середины 2000-х годов, к чему тогда располагали многие объективные обстоятельства. В экономическом отношении, для нас это скорее не риск, а угроза потери определенных ресурсов. Практически, все усилия КНР сосредоточены на получении доступа к природным ресурсам Таджикистана (прежде всего, драгоценным и редкоземельным металлам) и расширении рынка сбыта товаров для своего Синьцзян-Уйгурского автономного района, что объясняет  превалирующее наличие товаров китайского производства на рынке.

— Вы выразили мысль об объективных обстоятельствах. Что за обстоятельства Вы имели в виду?

— Тут все довольно банально. До недавнего времени Республика находилась в трудном финансовом положении. КНР, видя огромный потенциал ресурсов, посчитала, что именно широкомасштабное льготное кредитование может стать основным инструментом проникновения Китая в таджикскую экономику. Также, с их стороны, был выгодно подобран момент. После того, как в середине 2000-х годов в результате реструктуризации задолженности перед Россией внешний долг Таджикистана сократился, власти республики посчитали возможным вновь расширить коридор внешних заимствований. В 2006 г. правительство республики одобрило получение от КНР трех концессионных товарных кредитов на внушительную для Таджикистана сумму. Это и стало так называемой «первой ласточкой».

— Мы можем поговорить о цифрах?  Можете назвать наш ВВП и соответственно спрогнозировать. Ведь, что же будет дальше, интересно многим.

— Нет, я не возьмусь сейчас что-то прогнозировать, так как я не владею точной информацией подобного рода. Я являюсь исключительно наблюдателем, и выражаю исключительно свою точку зрения, относительно этой тематики.

— Хорошо, для Таджикистана не менее важны взаимоотношения с Россией. На ваш взгляд, не ставит ли под удар недоверия со стороны РФ, выбранный ракурс между Таджикистаном и Китаем?  

— Все мы прекрасно понимаем, что  Россию не может не беспокоить быстро растущий внешний долг Душанбе перед КНР, поскольку Кремль рассматривает Таджикистан наряду с Киргизией в качестве потенциального кандидата на вступление в Таможенный союз и ЕЭП. В этой связи для России крайне важны такие макроэкономические показатели Таджикистана как отношение внешнего долга к ВВП. Тем более, крайне важен размер долговых обязательств перед Китаем как государством, объективно не заинтересованным в повышении таможенных пошлин на свою продукцию, что предусматривает присоединение республики к ТС. Кроме того, в Таджикистане, где открыты два крупных рынка (вещевой и стройматериалов) наблюдаются процессы, ранее более характерные для соседней Киргизии и связанные с ростом числа граждан, занятых в челночной торговле с Китаем. Не менее важно и то, что рост государственной задолженности может привести к корректировке политического курса Душанбе. Усиление кредитной зависимости Таджикистана от КНР облегчает доступ китайских корпораций к природным богатствам и экономическим активам республики, одновременно делая республику более «сговорчивым» партнером при решении деликатных вопросов двусторонних отношений – как это было в январе 2011 г., когда Таджикистан ратифицировал протокол о делимитации и демаркации границы с Китаем, уступив последнему более 1 тыс. кв. км спорных территорий на Восточном Памире. По всей видимости, с учетом отсрочки, предоставленной Душанбе по начальным китайским кредитам, таджикская сторона должна приступить к первым большим выплатам Китаю уже в ближайшие годы. Не исключено, что это может привести к образованию своего рода крена в «многовекторной» политике Таджикистана в сторону КНР. Тут не столько недоверие, а сколько опасение для РФ оказаться наблюдателем схемы, я бы назвал ее так:  «инвестиции в обмен на природные ресурсы» которая, безусловно, мало выгодна для РФ.

— Вы, как аналитик, можете сказать, почему Таджикистан не торопится в Таможенный Союз?

— Это весьма спорный вопрос. Ответить почему, пока мы выбрали некую выжидательную тактику, сложно. Однако, возможно в этом видится необходимость. Господин Каримзода в одном из своих выступлений подчеркнул, что прежде чем вступить в этот союз, необходимо ответить на ряд вопросов, в частности, что может Таджикистан предложить рынку стран-участниц указанной организации, отвечает ли продукция РТ стандартам ЕАЭС, будет ли обеспечена здоровая конкуренция? В определенных моментах я с ним солидарен, так как, при всех плюсах вступления, не стоит забывать хорошую поговорку – семь раз отмерь!

— Возвращаясь к основной теме, исходя из всего вышесказанного, плюсов для Республики особо нет?

— Ну отчего же. Беспрекословно можно признать, что модель, когда деньги, заработанные таджикскими трудовыми мигрантами в России, идут на приобретение потребительских товаров, произведенных в Китае, нельзя назвать перспективной, но она дает возможность республике, практически не имеющей промышленности и изолированной внутри континента, поддерживать текущий уровень жизни населения и сохранять внутреннюю стабильность. Надо признать, что в этом есть и позитивная роль Китая.

Примечание: 差不多 — чабудо» (кит.) — дословно на русский язык не переводится, нечто среднее между нашими «почти», «примерно», «похоже», «более или менее».

Якубова Яна

Pressa.tj Бохабар аз гапи ҷаҳон бош!
Следите за нами в социальных сетях Telegram, Facebook, Instagram, YouTube