Танец как призвание: воспоминания и размышления Ширинмох Нихоловой

Ширинмох Нихолова – известная певица и танцовщица, делится своим уникальным опытом и размышлениями о жизни, искусстве и пути к самовыражению. Вдохновленная творческой атмосферой в своей семье, она преодолела многие трудности на пути к профессионализму. В этих воспоминаниях она рассказывает о своих первых шагах в искусстве, о ценностях, которые формируют личность артиста, и подчеркивает важность уважения к своему ремеслу. Этот рассказ – не только о танце, но и о любви, семье и самореализации.

Семья

Я родилась в Душанбе, в семье, где искусство было частью жизни. Мой отец – знаменитый певец Хуршеди Алидод, а мама играла на рубабе в ансамбле. Оба они приехали в столицу из Бадахшана в молодости. В Рушане, в свое время, Гуломали Гуломхайдаров – будущий народный артист СССР – создал ансамбль, который набирал детей с десяти лет и обучал их игре на народных инструментах. Этот ансамбль стал настоящей творческой базой, выпустив многих талантливых артистов. Среди его воспитанников такие знаменитости, как Мехрубон Назаров, Хушназар Майбалиев, Гурминч Завкибеков и многие другие. Все дети в ансамбле не только пели и танцевали, но и осваивали различные музыкальные инструменты – моя мама, например, играла на рубабе.

Когда успехи ансамбля стали очевидными, руководство республики пригласило его в столицу для дальнейшей работы. Так мои родители и познакомились. Мама в тот момент была вдовой с четырьмя детьми, но отец, несмотря на это, женился на ней. Впоследствии у них родилось ещё четверо детей. Отец всегда относился к нам всем одинаково, не разделяя детей на своих и чужих, с любовью и заботой.

«Зебо»

С самого детства меня манил мир искусства, в котором работали мои родители, но мой отец был против того, чтобы я следовала их примеру. Он настоял, чтобы я поступила на факультет иностранных языков. Я училась там три года, пока однажды не увидела по телевизору концерт ансамбля «Зебо». Этот момент стал для меня поворотным – я почувствовала, что не могу больше оставаться в стороне. Мне тоже хотелось быть на сцене.

На конкурс в ансамбль я опоздала, но судьба меня не обошла стороной – я прошла отбор в группу Мастоны Эргашевой, где танцевали дутористки. Мы занимались в одном здании радиокомитета, и в перерывах я бегала в репетиционный зал к девочкам из «Зебо». Моя мама, видя мою настойчивость, уговорила отца, а один из наших родственников, знакомый с муаллимой Зебо Аминзаде, познакомил меня с ней. Меня приняли в ансамбль на испытательный срок в полгода, а позже я стала его постоянной участницей.

Работа с муаллимой была непростой: строгая дисциплина, которая порой казалась жесткой, но именно она давала результат. Новички всегда занимали периферию от солисток, учась новым танцам, и если кто-то заболевал, его сразу же заменяла новая танцовщица. Я была счастлива: по своей природе я была стеснительным человеком, а сцена давала мне возможность раскрепоститься и проявить свои способности как в танце, так и в вокале.

В чем же заключался успех и популярность «Зебо»? Руководитель ансамбля, Зебо Аминзаде, обладая невероятной интеллигентностью и строгостью, смогла изменить отношение общества к танцовщицам. Я помню, как из самых дальних уголков страны родители приезжали и приводили своих дочерей в ансамбль. Благодаря этому коллективу я увидела полмира, но мобильных телефонов и камер, к сожалению, тогда не было, концерты снимались только для истории и показывались по телевидению.

Я благодарна Богу, что моя жизнь была связана с «Зебо», и если бы мне предложили начать все заново, я бы с радостью повторила этот путь. Я пообещала своему отцу, который с трудом согласился на мой выбор профессии, что всегда буду его гордостью. Он был известным человеком, и я не могла его подвести.

Создай себе имя сам

Я выбрала фамилию матери, потому что не хотела, чтобы известность моего отца как-то влияла на мой путь. Все девушки из нашего ансамбля в конечном итоге достойно вышли замуж, и моя семья сложилась счастливо. У меня есть дочь и сын: дочь живёт во Франции, и я часто езжу к ней в гости, а сын с семьёй остаётся со мной.

В то время искусству уделяли особое внимание, и оно было окружено строгими рамками. Мы, как артисты, ощущали свою ответственность и знали, что даже вне сцены должны вести себя достойно. Это было крайне важно, ведь артист несёт культуру в народ, и то, как ты ведёшь себя вне сцены, определяет восприятие всей профессии. В ту эпоху существовала жесткая цензура, и художественный совет решал все вопросы, касающиеся искусства. Все выступления проходили исключительно вживую, без фонограммы.

Когда я стала мамой, времени для танцев становилось всё меньше. Но несмотря на это, я вернулась в ансамбль, который я так любила, а моими детьми занималась моя мама. Поддержка близких была и остаётся для меня крайне важной. Я была частью «золотого состава» ансамбля «Зебо», в который входили такие выдающиеся артистки, как Саида Файзалиева и Латофат Юсупова, получившие звание заслуженных артистов Таджикистана. Также среди нас была Наташа Потехина, которая уехала в Россию во время гражданской войны и продолжила работать преподавателем танцев.

Каждому своё предназначение

В то время существовало три культовых ансамбля: «Лола», «Ганджина» и «Зебо», и у каждого из них было своё направление. «Лола» воспитала многих великих танцовщиков, которые стали устодами и значительно развивали танцевальное искусство в республике. «Ганджина» прославилась фольклорными танцами, а вот «Зебо» представляла более современные течения танца. Если сегодня танцовщицы имеют больше свободы в выборе стиля, то нам, в своё время, строго запрещалось выступать в ресторанах. Муаллима Зебо Аминзаде, считавшая, что каждому артисту нужно соблюдать дисциплину, немедленно исключала тех, кто нарушал это правило.

Она подчёркивала, что каждый должен быть верен своему ремеслу. И в этом я полностью согласна с ней. Например, на свадьбах иногда можно встретить людей, которые далеки от искусства – медсестёр, продавщиц – становящихся танцовщицами ради заработка. Это наносит урон репутации всех профессионалов.

Я всегда была за профессионализм во всём. Искусство должно воспитывать зрителей, а не наоборот. Именно благодаря ансамблю «Падида», руководимому Шарофат Рашидовой, танцевальное искусство на свадьбах приобрело новый уровень. Как мне кажется, именно они начали делать театрализованные выходы невест, что сделало танец на свадьбах возвышенным и прекрасным. Ведь в танце скрыта не только красота, но и наша история, наша культура, которая передаётся через поколения.

Мы, артисты, должны руководствоваться высокими целями, ведь великое искусство танца требует уважения и чистоты. Мы обязаны беречь и защищать его от всех тех явлений, которые могут его обесценить.

Саида Рустамова, музыковед НИИКИ (Научно-исследовательский институт культуры и информации)

Pressa.tj Бохабар аз гапи ҷаҳон бош!
Следите за нами в социальных сетях Telegram, Facebook, Instagram, YouTube